Елена Преснякова: «Сыну с Наташей очень повезло!»

«Леночка, Ленуся» — так зовет ее не только муж, с которым они не так давно отметили золотую свадьбу, но и сын и даже внуки.

Она для всех — тепло, забота и источник хорошего настроения: смеется так заразительно, что все вокруг начинают улыбаться. «Чувство юмора — это, пожалуй, главное, что помогает мне в семейной жизни», — признается Елена Преснякова. И рассказывает, как за плохое поведение наказывает мужа, как внуков балует и как общается с бывшими невестками.

«БОЯЛАСЬ, ЧТО ПЕТРОВИЧ СО МНОЙ РАЗВЕДЕТСЯ»

— Елена, с Владимиром Петровичем вы уже больше 50 лет в браке. Знаете какой-то секрет, как прожить вместе так долго и не поубивать друг друга?

— Знаю. Надо в гостиницах жить в разных номерах! И расставаться почаще!.. А если серьезно, у каждого из нас всегда были свои дела, своя работа. Плюс общие интересы. Первые годы Петрович водил меня слушать музыку: я ничего не понимала, но делала вид, что мне нравится. А он меня проверял, говорил, что если не выучу фамилии западных исполнителей, то со мной разведется. И я до утра биографии зубрила — так боялась! Не того, что останусь одна, а потому что маме как-то надо будет сказать. У нас ведь все в семье — и братья, и сестры — женаты по одному разу. Да и моя мама всегда была на стороне Петровича. Я возмущалась: «Он же не прав!» А она отвечала: «Лена, ему тяжело, он живет в чужой семье». Я потом так же говорила Володе, когда он мне на Кристину Орбакайте жаловался, — они же с нами жили.

— А с возрастом легче стало конфликты с мужем гасить? Кто первый на уступки идет?

— Всегда по-разному. Помню, приезжаю как-то домой с гастролей, а на кухне гора немытой посуды. Ну я с порога прямо встаю к раковине, демонстративно эту посуду мою. А Петрович сидит за моей спиной и спокойно завтракает. У меня все закипает внутри, закипает… И тут он говорит: «Ты бы хоть переоделась с дороги». Меня прорывает: «Мог бы за собой и помыть, ну как тебе не стыдно, воду даже в чайник налить не можешь!..» Говорю, говорю, накручиваю себя. Вдруг слышу, кричит из глубины квартиры: «Ленуль, ты все уже сказала? Возвращаться можно?» И меня сразу смех разбирает.

А вот если, например, Петрович по какому-нибудь поводу вредничать начинает, противится чему-то, упрямится как ребенок, я заявляю: «Меня тут в передачу звали. Вот пойду и всю правду расскажу про нашу семью!» Сразу пугается.

«СЫН ПРИЗНАЛСЯ: МАМ, Я САМ ВИНОВАТ»

— Был период, когда вы, гастролирующая пара артистов, отдали сына в интернат. Сложно было на это решиться?

— А выбора не было. Дело в том, что у моей мамы появилось сразу трое внуков, в том числе и мой Вовка. И она грустно сказала: «Ну вот, детей вырастила, теперь внуков придется растить». И меня это царапнуло. Она ведь меня очень поздно родила. Папа с войны пришел — она сразу забеременела. Очень стеснялась этого, всячески меня вытравить пыталась. Сама мне рассказывала, что устроилась в общежитие уборщицей, там кровати железные, так она каждую поднимала, чтобы беременность скинуть…

Только я выросла — сразу внуки пошли, отдохнуть не успела. Вот и пришлось Вовку в интернат отдать, чтобы ей легче было. А мы уезжали на гастроли на девять месяцев. Оставляла я его спокойно, он с детства самостоятельным был. Забрали его, когда уже в школу пошел.

— На кого Вова больше похож: на вас или на папу?

— С возрастом стал как Петрович. Медлительный такой же. Порассуждать любит. Никиту, пока тот не женился, все поучал. Помню, наблюдала за ними как-то: Никита сидит и вроде слушает, а сам смотрит в потолок и что-то напевает беззвучно. «Никит, — говорю, — ты папу слушаешь?» — «Да-да, слушаю». «Так вот не слушай! — говорю я ему. — Ты не представляешь, что он в твоем возрасте вытворял!» Так Вова отвел меня в сторону и обиженно сказал: «Ты подрываешь мой родительский авторитет!»

— Сложно поверить, что Володя что-то вытворял. Он такой спокойный, доброжелательный, семейный. Как таким воспитали?

— Да никак мы его не воспитывали, некогда было, он сам по себе как-то таким вырос. Внимательным, благодарным, очень любящим. Помню, маленький был: идем ему навстречу, я сумки тащу. Подбежал и Петровичу с упреком: «Пап, ты почему маме не помогаешь?» А тот ему: «Так возьми и помоги!» Вот и все воспитание.

И лишь однажды была крупная ссора, Вовка уже взрослым был. Мы делали новую программу, репетировали с утра до вечера — завтра концерт, все на взводе. И вот слышу, Петрович с Вовой на повышенных тонах в ванной разговаривают. Потом бряканье, грохот. Влетаю — Вовка с ошалелым лицом лежит в ванне, по губе кровь течет. Я как давай Петровича по щекам хлестать! Мама-коршун ослепла от ярости — сына же моего ударили! Ушла, разревелась. Вовка подошел: «Мам, я виноват, сам его разозлил, он меня несильно ударил». А у Вовы браслеты же на руке с шипами, он закрылся — ну и расцарапал себе лицо. Иду к Петровичу. Смотрю — плачет. Первый раз видела, чтобы он так переживал…

— Володина юность пришлась на лихие 1990-е. Вот, наверное, когда сердце матери не на месте было?

— Я страшно боялась, что с ним чего-нибудь случится. В перестройку подруга моя возила из-за границы золотые цепочки и здесь их перепродавала. Такие дешевые были, что у меня их целая связка лежала. Как-то мы уехали на гастроли, а Вовка напялил на себя все это золото и с другом пошел гулять. Остановилась рядом машина, выпрыгнул парень, сорвал с Вовкиной шеи цепочки — и только его и видели. Слава богу, не избил мальчишек хотя бы…

— Ругали вы его?

— Немного пожурила. У нас с ним отношения всегда доверительные были. Всю жизнь зовет меня Леночка. Вова ласковый очень. И сейчас может подойти, обнять. Только я начинаю уже шугаться. Он такой здоровый!

«С КРИСТИНОЙ МЫ ПОДРУЖКАМИ БЫЛИ»

— А вы в свои 70 с хвостиком просто как девочка: хрупкая, худенькая. На диете всю жизнь, наверное, сидите?

— Да какая диета?.. Я всегда говорю: будут у вас проблемы с зубами — сами есть не захотите. А вообще я люблю все простое — котлетки парные, овощи вареные. Всю жизнь разъездов много — так полуфабрикаты сейчас замечательные, так что особо и не готовлю, не то, что раньше. Помню, когда Вова с Кристиной женаты были, мы часто с ней вместе что-то делали. У Кристины была огромная книга, куда еще ее бабушка записывала рецепты, и вот оттуда мы готовили торты всякие, салаты. С Кристиной вообще мы подружками были, до полуночи ля-ля, ля-ля. До сих пор дружим: встретимся иногда случайно и наговориться не можем. С Леной Ленской (вторая жена Владимира Преснякова. — Ред.) тоже хорошо общались. Они, конечно, с Вовой были очень разными. Но ему надо было пройти этот брак, чтобы Наташу найти — вот уж с кем они одинаковые. Такие романтики, и при этом как дети. Подушками дерутся, а их сын Тема между ними бегает счастливый.

— Не так давно у Володи и Наташи родился второй сын. Нянчиться с внуками получается?

— Очень редко, и я все время чувствую свою вину. Но мне все хором говорят: занимайся своими делами, не переживай, навоспитываешься еще.

— Зато, наверное, тащите малышам подарки мешками?

— Как и все бабушки. У нас в семье вообще любят дарить подарки без повода. Отовсюду везу всем: музыкантам, Наташе, ее сестре, ее маме. Однажды привезла сыну кольцо за 6 тысяч евро — все деньги, что с собой брала, потратила, еще у знакомых занимала. И вдруг узнаю, что Вова взял и подарил это кольцо Диме Маликову! Просто снял с руки и отдал. Потому что Дима ему когда-то тоже кольцо подарил. Но я не обиделась, сама могла бы так сделать. И Наташа такая же: похвалишь на ней кофточку, она тут же ее снимает: «Забирайте, мне она велика!» Вообще Володе с ней очень повезло — свой человек.

— А как это понять: свой или не свой?

— Со временем только, иначе никак. Я бы тоже не поверила, если бы мне сказали, что мы с Петровичем золотую свадьбу отметим. Считала себя красавицей, а он такой страшненький. И только с годами поняла, что мне с ним очень повезло. Ведь Петрович в основном молчит. А с моим характером это и правда подарок!..